Почти половина россиян признались, что не способны без потерь пережить кризис

Это, прежде всего, пожилые люди, жители сел и малых городов, люди без высшего образования, рабочие разной квалификации, рядовые работники торговли и бытового обслуживания, а также безработные. Кризис ударил по благосостоянию почти половины из них, и только каждый 10-й сообщил хотя бы о небольшом улучшении в материальном положении.

Ресурсами для выхода из кризиса могут быть доходы, сбережения, в том числе второе жилье, профессиональное образование или социальные связи, перечисляют эксперты института в мониторинге. Но лишь 20,4% россиян используют их полностью. Как правило, это люди моложе 45 лет, с высшим образованием, проживающие в средних и крупных городах и работающие на позициях руководителей и высококвалифицированных специалистов. Благосостояние 68% из них в кризис не ухудшилось, а у 31% даже улучшилось, следует из мониторинга РАНХиГС.

В кризис россияне заметно обеднели: их доходы снижались четыре года подряд, с 2013 г. – на 11%, подсчитывали аналитики Fitch. В 2017 г. они сократились у людей в 75% регионов, говорила директор ИНСАП РАНХиГС Татьяна Малева. А остальные – в основном слаборазвитые регионы, где население занято преимущественно в бюджетном секторе, добавляла главный научный сотрудник РАНХиГС Наталья Зубаревич.

Уровень бедности в России вырос с 10,7% в 2012 г. до 13,8% в сентябре 2017 г. Бедность, низкие зарплаты и снижение доходов в 2017 г. заняли первое место в списке проблем россиян, показал опрос «Ромира».

37% россиян за последние 2–3 года даже не пытались адаптироваться к кризису, показал опрос, некоторых падение экономики не коснулось, а у большинства просто не было ресурсов, чтобы «оптимизировать» их в кризис.

Они стали влезать в долги, пишут авторы опроса. Осенью 2017 г. доля россиян, занимающих у родственников и знакомых, выросла с 40 до 60%, а тех, кто покупает в кредит, – с 12 до 22%, указывали авторы мониторинга Института социальной политики ВШЭ. За весь 2017 год кредиты населению выросли на 13,2%, обогнав по темпам роста депозиты, следует из данных ЦБ.

Но обращение за кредитом в кризис не является активной стратегией адаптации – это не развитие, а выживание, считает Логинов. В отличие от кредитования во время экономического подъема – например, под развитие бизнеса, говорит он.

Остальные россияне пытались что-то предпринять – например, больше инвестировать и сберегать, хотя из-за сложной экономической ситуации чаще приходилось, напротив, тратить накопленное, пишут аналитики ИНСАП РАНХиГС.

Люди сначала пытались экономить, покупали более дешевые продукты или одежду либо вовсе отказывались от части товаров и услуг, но осенью некоторым ужимать и без того скудное потребление стало некуда и они начали переходить к активной стратегии – искать подработку, более высокий заработок, пробовали заняться бизнесом, указывали эксперты ВШЭ: доля таких семей выросла до 25% с 16% годом ранее.

Работающие россияне пытались повысить доходы, выполняя сверхурочную и дополнительную работу, пишут аналитики ИНСАП РАНХиГС, но какой-то финансовый выигрыш получили лишь высококвалифицированные работники. Люди моложе 40 лет повышали квалификацию, меняли работу или профессиональный статус. Средний класс – на более прибыльную, но менее статусную, а люди с низкими доходами просто стали больше подрабатывать, указывала директор Института социальной политики ВШЭ Лилия Овчарова.

У обеспеченных россиян с высоким уровнем образования есть еще одна стратегия борьбы с кризисом – эмигрировать, отмечают аналитики ­ИНСАП РАНХиГС. Но она не очень распространена, признают они.

Всеми способами адаптироваться к кризису пытались лишь 29% россиян. Еще 23% кроме этого работали в личном подсобном хозяйстве, указывают авторы опроса. А полагались только на него только 11% из них. Люди, особенно в селах, стали больше заниматься личным подсобным хозяйством – выращивать больше овощей и фруктов, разводить птицу у себя на участке, делать домашние заготовки, отмечали и аналитики ВШЭ.