Заложники системы. Почему две трети россиян не имеют сбережений

Опрос Левада-центра в мае показал, что две трети россиян не имеют сбережений. Это не случайная цифра, а устоявшийся макроэкономический параметр, который в России, даже заглядывая в прошлое, никогда высоким и не был. Примерно те же показатели исследователи отмечают уже 10 лет, фактически с того времени, когда у нас закончился экономический рост в 2008-2009 годах.

Первая причина того, что большинство россиян не сберегают, — их низкие доходы. В 1990-е годы они падали, и у большинства семей не было возможности откладывать деньги и размещать их на банковских счетах, покупать недвижимость или ценные бумаги. В 2000-е годы доходы стали быстро расти, но даже тогда процент семей, у которых оставались деньги на сбережения, был небольшим. Дело в том, что у нас начался потребительский бум и люди покупали то, что не могли себе позволить в 1990-е годы. На сбережения оставалось средств немного, но люди массово стали брать кредиты. А вот когда в 2008-2009 годах начался экономический кризис, о сбережениях речи уже не могло быть по объективным причинам: реальные доходы перестали расти, а последние годы они, как известно, понемногу падают.

Вторая причина — сформированная в 1990-х модель финансового поведения. Тогда свободных денег почти ни у кого не было из-за встрясок начала 90-х годов, а затем августа 1998-го года. Лишь в 2000-е годы вместе с ростом доходов вроде бы появилась возможность сберегать, но, как я отметил выше, и этого массово не произошло. А ведь чтобы чему-то научиться, нужно в этом попрактиковаться, а у большинства наших граждан такой возможности так и не появилось.

Пожалуй, единственным реальным шансом для формирования сберегательной модели поведения было введение в 2002 году обязательной накопительной пенсии. Эта новация была интересна не столько в финансовом, сколько в социальном плане. Это была возможность обучить очень большое число людей, хоть и на небольших деньгах, самостоятельному финансовому (сберегательному) поведению. Человек мог отправить деньги в частную управляющую компанию или остаться по умолчанию в государственной управляющей компании, а затем и самостоятельно выбрать негосударственный пенсионный фонд. Но обязательный накопительный элемент, только-только начавший набирать обороты, был фактически ликвидирован в 2014 году, а с ним в глубокий кризис погрузилась и вся пенсионная система.

Кстати, цифры показывают, что даже те люди, у которых есть сбережения, в основном накапливают очень небольшие суммы — несколько десятков тысяч рублей. Что это значит? Что цель сбережений у большинства — «на черный день». Например, если кто-то умер и нужно обеспечить похороны, или человек заболел и надо платить за его лечение. Это вроде бы сбережения, но их размер настолько мал, что не позволяет, в частности, обеспечить собственную старость, купить автомобиль и даже поддержать выплаты по ипотеке. Только у 10% населения есть более-менее приличные суммы, которые действительно становятся частными инвестициями — в банковские счета, ценные бумаги, недвижимость и т. д.

Бедная страна, высокие запросы

Что должно измениться, чтобы люди более активно стали участвовать в инвестиционной политике своими сбережениями? Если мы посмотрим на макроэкономику, то ответ простой. Нужно, чтобы Россия перестала быть бедной страной.

В чем наша проблем сейчас? Материальные запросы с точки зрения потребления у все большей части населения по мере смены поколений становятся вполне европейскими. Мы хотим жить, как живут немцы и французы, и не хотим жить, как в Советском Союзе.

Простой пример. У пресс-секретаря президента недавно вызвала недоумение цифра из доклада Росстата о том, у трети семей нет денег на покупку каждому члену домохозяйства двух пар подходящей по сезону обуви (по одной на каждый сезон). Но это простая вещь. Откуда эти две пары появились? В опросе у людей спрашивали, что считать нормой. И они в своем большинстве ответили, что в нашей стране (где есть и зима, и лето) норма — это иметь как минимум две пары обуви. А если у вас одна пара, то это дискомфорт, ощущение, что вы лишены чего-то жизненно важного.

Потребительская модель нашего среднего человека стала вполне европейской, а вот денег на то, чтобы эту модель реализовать, в нашей бедной стране явно не хватает. А почему денег не хватает? Потому что у нас отсталая экономика, потому что на большинстве рабочих мест маленькая зарплата. Чтобы получить приличную зарплату и осуществить европейский стандарт потребления, нужно быть занятым в сфере добычи полезных ископаемых (в условном «Газпроме») или в финансовом секторе. Но там работает меньшинство, а большинство людей трудится с утра до вечера, не ленится, не отлынивает и не получает за это приличных денег. Особенно тяжело, если у вас есть дети в семье. У нас, согласно опросам, более половины семей испытывало финансовые сложности во время сбора ребенка в школу к 1 сентября. О каких сбережениях тут может идти речь?

Более того, из-за снижения реальных доходов, что происходит во многом благодаря экономической стагнации, многие семьи не могут отдавать взятые ранее кредиты. Поэтому, в свою очередь, растет и кредитная задолженность населения.

Читайте также: Финансы и бюджет в российских семьях: расходы и финансовые обязательства

К реформе государства

Пока мы не будем страной с современной экономикой, пока типовой российский работник не начнет получать зарплату европейского уровня, ничего не изменится. А для этого нужна прежде всего реформа государства как общественного института. Например, очевидно, что нужно радикально улучшать инвестиционный климат. Но об этом с самых высоких трибун говорили и в 1990-е, и в 2000-е годы. Ничего не меняется. Более того, идет постоянное ухудшение инвестклимата. Почему это происходит? Потому что государство занято не тем, чем оно должно быть занято в успешной стране с развитой экономикой и качественной жизнью, обеспеченной большинству.

Пример из нашей действительности. Чтобы взять тот же кредит или ипотеку, я должен быть уверен, что через 10-20 лет моя личная финансовая ситуация не поменяется в худшую сторону, а в нашей стране пока такой уверенности очень мало и становится все меньше. Тут мы упираемся в институциональные, очень мощные корни всей этой системы. Имеющиеся проблемы — это всерьез и надолго. Две трети россиян без сбережений — это один из неотъемлемых признаков существования той неэффективной системы государственных институтов, которая имеется сейчас в России.

Наше государство не заинтересовано в реформах. Вместо этого оно — в результате увеличения налогового бремени, экономии на социальных программах — скапливает большие запасы средств. У нас есть профицит бюджета, растущий Фонд национального благосостояния. Но государство скапливает эти деньги не для нормального инвестпроцесса — когда вкладывается частный бизнес или физлицо с его сбережениями. По факту у нас инвестор один — само государство. Оно собирает деньги, а потом решает направить их на очередную мегастройку или на поддержку Венесуэлы или «ДНР/ЛНР».

Государство, безусловно, нужно, но оно не должно быть главным инвестором и главным собственником в экономике. Его нужно перестраивать. Алексей Кудрин неоднократно говорил, и я с ним согласен, что главная реформа, с которой нужно начать, — это реформа государства. И это не только реформа исполнительной власти. Она включает в себя и судебную систему, и правоохранительные органы. Реформы в других сферах, если они не будут сопровождаться реформой государства, не дадут эффекта. Это, кстати, хорошо видно на упомянутом примере с судьбой обязательной накопительной пенсии.

Начнутся ли необходимые реформы? Пока признаков этого не видно. Но, как говорится, никогда не говори «никогда».

Автор: Евгений Гонтмахер