Шаблоны дауншифтинга: йога, Гоа и книга о своем пути

Так, бывший топ-менеджер PriceWaterHouseCoopers (PwC) Владимир Романенко, про которого мы писали ранее, рассказал о том, как бросил работу, стал жить на накопления, и написал книгу "Жди, за тобой придут" в новом, по его мнению, литературном жанре. Очень похожей историей, но с другими вводными, поделился с нами бывший бизнес-тренер Константин Ангелов.

Увлечение работой сменяется увлечением свободой от нее

"Типичный дауншифтер до этого, скорее всего, был трудоголиком, - рассказала Office Life руководитель Психологического Центра на Волхонке Анна Карташова. -  То есть, у него была не просто работа - его увлеченность ей была похожа на алкоголизм, и он долгое время ничего, кроме работы, вокруг себя не замечал".

"Как говорил мой непосредственный босс: человек, ставший партнером PwC, это человек, полностью отдавший свою жизнь фирме, - говорит Владимир Романенко. - Когда у тебя есть какие-то другие ценности и они важны для тебя, отдать полностью свою жизнь карьере нельзя".

"Были случаи, когда я прилетал в Москву, и у меня было буквально 4-5 часов, чтобы закинуть домой чемодан с грязным бельем, взять другой - с чистым, и - в другой аэропорт, другой город, - вспоминает про свою карьеру специалиста по консалтингу Константин Ангелов. - Когда ты отсюда вылетаешь, прилетаешь в другой город и, не спавши, ведешь тренинг - это тоже норма для тех времен бурной деятельности".

"Тогда я жил по определенной программе, - продолжает он. - Когда освобождаешься от этих программ, открывается возможность воспринимать мир таким, какой он есть. Начинаешь замечать простые вещи, можешь любоваться листом с дерева и испытывать от этого счастье". Полностью беседу с Константином Ангеловым можно прочитать в нашем дополнительном материале.

"В чем минус трудоголизма - человек перестает иметь контакт с реальной жизнью, ее радостями, - говорит Карташова. - Он чувствует и видит очень мало простых вещей, от которых бывает счастье. У среднего человека есть несколько заполненных долей в жизни: семья, работа, хобби, друзья. У трудоголика работа замещает все остальные доли жизни. Природа пустоты не терпит - в какой-то момент происходит переполнение, и человек резко переключается. Включается механизм компенсации: когда у человека было что-то преувеличено с одной стороны, ему надо скомпенсировать это с другой - причем это должно быть не просто компенсацией, а гиперпроявлением новых увлеченностей".

Мечта детства, подавлявшаяся всю жизнь

Романенко сделал карьеру, переехал в Голландию, посмотрел мир и вспомнил о своей детской мечте: писать книги.

Приблизительно то же произошло с Константином Ангеловым: нетворческая работа перестала приносить удовольствие, финансовый вопрос был решен, и он решил воплотить мечту детства: стать писателем. Его книга задумывалась как бизнес-учебник, но в процессе написания переросла в нечто большее. Недавно появилась на полках магазинов: "Закрытый мужской клуб, или сказка о счастливых мужчинах".

Мечта детства, по мнению психолога, - именно тот пласт жизни, который подавлялся в течение долгих лет карьеризма. Поэтому, освобождая себя от обязательств прошлой жизни и обретая свободу, дауншифтер приступает к тому, о чем мечтал еще маленьким: начинает книгу, занимается вокалом, пишет картины, или просто наблюдает за миром вокруг себя - фотографирует.

"Мне захотелось себя попробовать как художника, заняться кинематографом, фотографией, йогой, и - писать книги, - рассказывает Константин. - По всем дисциплинам я закончил курсы и получил сертификаты. Я могу работать инструктором по йоге, могу заниматься сценарным мастерством, могу - профессиональной фотосъемкой, могу снимать фильмы. Из всего этого мне больше всего понравилось писать книги. Поэтому, если у меня в дальнейшем будет возможность, я буду писать книги".

Потребность поделиться опытом

У Константина получилась книга о личном опыте. Это первая часть трилогии - сейчас он работает над второй, на очереди - часть третья. Похожий подход и у Романенко: вторая книга в процессе написания, герой в ней тоже похож на автора. Оба писателя выпустили романы за свой счет. "Потребность написать книгу про свой переход из одного состояния в другое вполне объяснима: когда у человека происходит переоценка ценностей, естественно, он свой жизненный опыт хочет передать другим, - говорит Анна Карташова. - Для него этот жизненный опыт самый значимый, он этим и делится: как я неправильно жил раньше, и почему я правильно живу сегодня".

"То, что я сделал - жанр, который я не встречал в литературе, я сам бы хотел, чтобы так кто-нибудь писал, - рассказывает Ангелов о своей книге. - Я совместил научную книгу, некие журналистские расследования и художественное произведение. В таком стиле я и дальше собираюсь писать - чтобы человек не просто читал книгу, а получал какую-то дополнительную информацию, на основе которой мог бы размышлять" (отрывок из "Закрытого мужского клуба, или сказки о счастливых мужчинах" - здесь).

Владимир Романенко тоже уверен в том, что создал новый жанр. "Я считаю конструкцию своего романа уникальной, - говорит он. - По крайней мере, я сам не видел, чтобы так делал кто-то еще. Вместо глав в романе серии. Всего их 25 штук. Это как бы некий художественный фильм, который демонстрируется на экране, в зале сидят люди, эти люди просматривают каждую серию, я выступаю в роли ведущего, и после каждой серии я прошу людей в зале обсудить то, что они уже увидели".

Отрицание материального

Писательскую деятельность Константин рассматривает как хобби, доходы с продаж книг получать не рассчитывает, и уверяет, что даже не интересуется тем, как его первая книга продается в магазинах.

Зимой Ангелов собирается уехать в Гоа, позаниматься йогой и, если ему там понравится, - купить домик. Это тоже часть детской мечты - иметь дом у моря и писать в нем книги. "Я сторонник жизни здесь и сейчас, - говорит он. - Я не в системе. Я живу совершенно другими понятиями: философии, духовности, нематериального мира. Материальный мир мне уже неинтересен. Я в нем нахожусь только потому, что у меня есть физическая оболочка, и она должна питаться и что-то делать".

Владимир пошел дальше: он занимается практиками "познания необычного в обычном" уже несколько лет, у него было несколько Учителей, и он утверждает, что умеет делать то, что делают герои в его романе, в частности, читает мысли.

"На этом этапе социальные ценности отрицаются ярко, - подтверждает Карташова. -У человека было очень много социальных ценностей в то время, когда он был успешным. Он жил для достижения определенной степени благосостояния. Он уже доказал себе, что может быть успешным, и сразу начинает их отрицать. Опять-таки идет дисбаланс, выкидывание этого куска из жизни, потому что мир материален, и для современного мира абсолютно нормально - стремиться к тому, чтобы получить признание, или получать заработок от того, что ты делаешь".

Почему именно йога и именно Гоа

"Йога, Гоа - это ценности восточные, - продолжает она. - К этому пути людей приводит как раз потребность в отрицании социальных ценностей. Хочется уехать в Индию, но все-таки в ее более цивилизованную часть, какой и является Гоа. Гоа возникает у многих еще и потому, что у человека есть потребность в том, чтобы принадлежать к обществу себе подобных. Там уже сформировалось определенное сообщество, и люди едут туда в поисках поддержки, они едут туда, где найдут таких же, как они".

Из крайности в крайность в поисках середины

Кто-то уезжает из мегаполиса в деревню, кто-то проводит время в Гоа или в черногорской деревеньке, а многие просто предпочитают остаться дома и зарабатывать на жизнь фрилансом. Office Life решил узнать, каково экс-дауншифтерам возвращаться на работу.

Только не обратно!

Бывший сотрудник международной консалтинговой компании Алексей в 2006 году решил уехать в Черногорию, сдав в аренду свою московскую квартиру на Тверской. «Мы с женой поняли, что на эти деньги сможем спокойно жить в доме с видом на море и наслаждаться жизнью вместо того, чтобы участвовать в корпоративных боях на выживание», - объясняет он. Собственных сбережений и денег от аренды квартиры семье Алексея хватало на то, чтобы заниматься творчеством - он увлекся рисунком, а его жена начала писать рассказы. Сейчас Алексей, по его признанию, хочет вернуться к работе, но пока не может решить, к какой именно.  «Теперь мне кажется нелепым образ жизни, когда ты проводишь по два часа в день в автомобильных пробках, дышишь бензином и постоянно думаешь, что о тебе думает твой начальник, - объясняет он. - Поэтому, скорее всего, я сделаю какой-нибудь бизнес, который позволит мне сохранять душевное равновесие».

Немотивированных не любят

Маркетологу Наталье было непросто искать работу после почти двухгодовалого перерыва.  «Сначала я собиралась месяц-полтора отдохнуть, поразмыслить и начать искать новое занятие. Однако, приступив к поискам (выбор тогда был большой), я поняла, что снова впрягаться в рабочую лямку пока не хочу, - рассказывает Наталья историю своего отказа от работы. -  Как долго может длиться это «пока», было непонятно. Жила я на сбережения, а чтобы не проесть их слишком уж быстро, подрабатывала переводами».

К концу второго года Наталья  решила вновь войти в рабочую колею, - но постепенно. Она устроилась на трехмесячный проект к одному из бывших работодателей, а параллельно начала искать постоянное место. «Не скажу, что найти работу было просто - не любят работодатели длительных «немотивированных» перерывов. На собеседования меня приглашали охотно, но на работу не брали», - вспоминает Наталья.

Оказавшись снова в офисе, Наталья столкнулась с тем, что ей оказалось сложно вписаться в новую компанию.  «Я отвыкла общаться с большим количеством людей, да и  наслаждение «офисными радостями» даром не прошли - я набрала килограмм семь веса, заедая стресс плюшками», - рассказывает она.

Лишние килограммы - не единственная неприятность при повторном вхождении в работу. Кандидат социологических наук и руководитель отдела социальных исследований ВЦИОМ Никита Чулочников признает, что при длительной "отключенности" от регулярной трудовой деятельности утрачивается и профессиональная квалификация, и способность к самому труду (особенно если раньше труд был напряженным либо опасным), поэтому человек вынужден преодолевать порог входа в прежнюю деятельность или переключаться на другие, более простые/менее ответственные виды работ. Требуется адаптационный период вхождения, а прежняя работа кажется более сложной, у человека может возникнуть стресс, невротические реакции.

Кроме того, есть и объективные сложности, делающие трудным возвращение к работе: "Наше общество пока не создало такой социальной подушки для каждого гражданина, которая позволила бы ему не имея накоплений или необходимого уровня доходов, вести независимое существование с минимальным уровнем комфорта, не впадая в нищету, - рассказывает Никита Чулочников. - Экономика в последнее десятилетие стала более гибкой, а профессиональная сфера более разнообразной для самореализации, однако существующие адаптационные механизмы все еще недостаточно развиты для безболезненного восстановления способностей к труду после длительного перерыва, особенно  в условиях кризиса" (см. полную версию комментария Никиты Чулочникова). 

Как вернуться безболезненно



Веб-дизайнер Татьяна рассказала Office Life, что ей помогло адаптироваться к офисной действительности осознание того, что она не вернется больше ни к прежнему стилю работы «с десяти до шести», ни к жизни в индийском ашраме. Перед первым же собеседованием она придумала несколько идей, которые и начала «продавать» работодателю. «Вот уже почти год прихожу в свой кабинет, гляжу на листочек с надписью «Придумывай», и мне становится интересно, - рассказывает Татьяна. - Теперь я воспринимаю работу как разновидность медитации».

Офисный психотерапевт Артемий Сычев считает, что легче всего приспосабливаются к работе те экс-дауншифтеры, которые решили вернуться к работе из-за тяги к осмысленной деятельности, потому что такие люди имеют более стабильную психологическую мотивацию. Он также признает, что человек, который вернулся в офис не в результате свободного выбора, а лишь по материальным соображениям, вызывает недоверие у рекрутеров: «Если по человеку видно, что он вернулся не по своей воле, то он может производить очень тягостное впечатление, и рекрутеру логично предположить, что, как только кандидат заработает немного денег, он может снова бросить работу», - объясняет он.