Государство и банки: круговорот рисков
«Если некоторые банки считаются слишком большими, чтобы обанкротиться, значит, они слишком большие, – заявил на днях глава Банка Англии Мервин Кинг, – неразумно разрешать крупным банкам одновременно заниматься розничным бизнесом и рискованным инвестиционным банковским делом, а затем давать им госгарантии».
На случай банкротства у каждого крупного банка должен быть план, который позволит регуляторам быстро разделить его на отдельные компании. «Составление завещания должно стать для банков такой же частью домашних дел, как и для всех нас», – утверждает руководитель старейшего центрального банка Европы. Неудивительно, что идеи разукрупнения банков появились на родине Адама Смита и свободного капитализма. Аналогичные мысли витают в США, где дух конкуренции и рыночного фундаментализма, – несмотря кризис – живет и побеждает.
В отличие от стран капитализма в России власти всегда пестовали крупные банки, особенно если они принадлежат государству. В приснопамятном 1998 г. на госбанки приходилось около 31% активов банковского сектора. Спустя десять лет, на середину 2009 г. они занимают уже более половины рынка. Концентрация в банковском секторе неуклонно растет. С одной стороны, это (вроде бы как) способствует повышению финансовой стабильности и удешевляет банковский надзор, а с другой – поощряет формирование малоэффективных, громоздких, плохо управляемых структур.
И все же нельзя считать, что рыночная концентрация благодаря усилиям государства и лелеемых им банков находится на опасном уровне. Для оценки концентрации используется множество различных показателей. Большая часть из них достаточно сложна и не может быть с ходу рассчитана. На практике чаще всего используются коэффициент концентрации – рыночные доли трех, пяти и десяти ведущих банков, а также индекс Херфиндаля–Хиршмана. Чтобы показать место России на фоне других стран, я собрал статистику самого простого коэффициента концентрации – суммарная доля в активах трех крупнейших банков по 75 странам. У нас ими являются Сбербанк, ВТБ и «Газпромбанк». На апрель 2009 г. на них приходится около 40% рынка
Частотное распределение стран по рыночной доле трех ведущих банков
На рисунке приведено частотное распределение стран в зависимости от значения коэффициента концентрации. Видно, что в мире наблюдаются два пика. Один пик формируют страны со сверхвысокой концентрацией (ближе к 100%). Это мелкие и островные государства, которых великое множество. Второй пик образует подавляющее число стран, где «обычная» концентрация достигает 40 – 70%. Видно, что в нашей стране концентрация даже меньше среднемировой. То же самое прослеживается и по другим показателям. К примеру, рыночная доля пяти ведущих банков в России достигает 46%, в то время как в Европе она колеблется вокруг 60% – от 22% во фрагментированной Германии до 96% в поглощенной иностранными банками Эстонии.
Международные тенденции показывают, что укрупнение банков и концентрация их рыночной власти – это естественный ход вещей. В России госбанкам, хотим мы того или нет, предстоит стать еще сильные и крупнее. В долгосрочной перспективе банковский «пирог» поделят госбанки и иностранные дочерние банки. «Золотая середина» в евразийском регионе почти не наблюдается – исключение составляют Казахстан и Таджикистан.
Возвращаясь к вопросу Мервина Кинга – должны ли власти воздерживаться от концентрации скрытых рисков в крупных банках? Если эти риски носят рыночный характер, то да. А если риски появляются вследствие политических решений, кому давать деньги? В условиях, когда банки являются политическим инструментом, забота об управлении рисками находится в противоречии с задачами госбанковской деятельности. Государство инициирует риски, оно же готово за них платить. Круговорот рисков замкнулся.