Она ищет успешных людей с предпринимательской психологией и превращает их в клиентоориентированных чиновников

Профессиональным кадровиком Александра Александрова стала в бизнесе: восемь лет она проработала в хедхантинговой компании Ward Howell International, а последние два года возглавляет Управление государственной службы и кадров Правительства Москвы. Александрова ищет успешных людей с предпринимательской психологией и превращает их в клиентоориентированных чиновников.

Я всегда сама придумываю себе работу, а не выбираю из вакансий на рынке. Когда процедура поиска топ-руководителей для бизнеса стала мне абсолютно ясна, то пропал азарт. А я так не люблю. Мои самые счастливые минуты — когда я увлечена решением новой задачи, чем сложнее и масштабнее, тем лучше. Поэтому из бизнеса я ушла в проект «Единой России» «Кадровый резерв — профессиональная команда страны». Цель вдохновляла: найти лучших в стране управленцев и понять, готовы ли они заниматься политическими проектами, идти на госслужбу. Оказалось, готовы. Назначения в московском правительстве это подтверждают.

В «Кадровом резерве» я столкнулась с совершенно иной, нежели в бизнесе, мотивацией. Ведь много лет, подбирая бизнес-руководителей, я вела сложные переговоры о зарплате. И это всегда был ключевой момент, потому что нет зарплаты — нет перехода на новую должность. Не помню, чтобы в бизнес-структурах, меняя позицию, кто-то шел на меньшие деньги. Но оказалось, что успешных людей, которым, как и мне, в какой-то момент становится скучно, не так уж мало. А бизнес не всегда позволяет ставить новые задачи. 

Я человек активный и неравнодушный. Так было всегда. Мне не все равно, что делается в моей стране, в городе, во дворе. Даже когда мусорный бак портит вид из окна, я пытаюсь изменить ситуацию и обычно добиваюсь своего. Если вижу яму на дороге, фотографирую айфоном и посылаю фото на сайте дорог Москвы. И всем советую делать то же самое. Иначе как в управах узнают, что ремонтировать? Я уверена, что для госслужбы важно, когда ты и правда хочешь сделать общество лучше. Но множество людей, которые хотят перемен, не готовы менять что-то своими руками. Они ограничиваются кухонными разговорами, что чиновники воруют, пробки замучили, подъезд грязный… А по мне, если говоришь, что все плохо, так сделай, чтобы стало лучше, — пойди работать во власть. Я и себе сказала: видишь, что генеральный директор какой-то компании был бы хорошим госслужащим, отличным главной управы, — приведи его в это кресло. И сделай, чтобы на государственном посту он работал так же эффективно, как в бизнесе. Вот что мне было интересно. 

Когда в правительстве Москвы начались перестановки, я поняла, что там обязательно понадобится новый специалист по кадрам. Пора было создавать систему, которая позволила бы активным, нацеленным на результат менеджерам приходить во власть. И лично знала тех, кому по силам осуществить прорыв в любой области. И для кого лучшая мотивация — возможность реализоваться в масштабах такого города, как Москва, войти в историю! Еще я знала, что «эйчаров» нового типа среди чиновников нет и быть не может. И отправила свое резюме. В том, что меня взяли, важную роль сыграло оптимальное сочетание: я профессиональный HR, которым можно стать только в бизнесе, адаптированный к госслужбе работой в «Кадровом резерве». 

Я пришла в московское правительство, когда команда только-только формировалась. Ритм работы оказался настолько высоким, что бюрократическая система не успевала реагировать. Поэтому никаких интриг, противостояния, реакции чиновничьей среды на «инородное тело» не было. Все в рамках рабочего процесса. Но сначала я многому удивлялась. Вот прихожу на работу, а в приемной уже сидят люди, которых я не вызывала и вообще не знаю. Я их спрашивала: вам назначали встречу? Если есть вопрос, говорила я, то пообщаюсь с удовольствием. Но тема разговора не может быть тайной. И просила не излагать мне никаких суперконфиденциальных просьб. Потом выяснилось, что сидение в приемной — это проверенная тактика хождения «в кадры»: сидишь-сидишь, а потом прорываешься к начальнику и улаживаешь свои дела. А дела были, как правило, узнать о наличии вакансий.

Сейчас мы публикуем все вакансии на сайте кадрового резерва Правительства Москвы. И не важно, чей ты знакомый, потому что обязательные процедуры отбора одинаковы для всех. Бизнес и госслужба — совершенно разные корпоративные культуры. Бизнес четко нацелен на результат, деньги, прибыль. И мой хедхантерский бизнес очень жесткий, агрессивный. Я привыкла смотреть на работника с точки зрения его востребованности рынком. А на госслужбе критерии результативности гораздо сложнее и не так очевидны. Чиновники — исполнительные трудоголики. Если задача поставлена, она будет решена. Вопрос, с каким качеством. Я стала добиваться, чтобы у нас в управлении не было бездумно, формально выполненных заданий. Но оказалось, что, если чиновник чего-то не знает, он будет мучиться, делать «на коленке» и выдавать это за результат, но ни за что не обратится за помощью в соседний отдел. Мне говорили: «Так не принято, просить совета — проявление слабости и некомпетентности». Но я считаю как раз наоборот.

Еще отличие: отвечая на письма граждан, не принято было писать «благодарим вас за обращение» и подписывать — «с уважением». Мне приносили лохматое распоряжение прошлого века, где говорилось, что если ты уже написал «Уважаемый Иван Петрович», то в конце нельзя писать «с уважением». Срабатывала инерция. Еще я периодически нарушаю жесткую чиновничью субординацию. Поручу что-то сотруднице, а она рыдает. Спрашиваю: ты не можешь это сделать? Могу. А почему плачешь? Потому, что «придется сказать непосредственному руководителю, что действую в обход него». Но я же знаю, что эффективнее дать задание тому, кто с ним лучше справится! И так и буду делать. 

В кадровом управлении правительства Москвы было по штату 70 человек, сейчас 51. Неэффективных руководителей пришлось увольнять. И тут все дело в том, как строить диалог. Я перечисляла задачи, стоящие перед московскими властями, и человек понимал, что не может предложить вариантов их решения. «Вы будете чувствовать себя некомфортно — зачем вам это? Давайте посмотрим, какие варианты для вас есть на рынке», — предлагала я. Правда, госслужащие считали внешний рынок труда враждебной территорией. Со многими я составляла первое в их жизни резюме, рассказывала о существовании сайта Hh.ru. То есть давала понять, что жизнь не заканчивается, а работы в Москве много. 

Хорошо, что я женщина. Мужчинам важно не уронить авторитет, соблюсти понятия. А я хочу, чтобы собеседнику было комфортно. Могу улыбнуться, подстроиться под кого-то. И конечно, да — женские качества помогают мне в достижении целей. Попробовала, не работает — значит, пробуешь по-другому. Если я считаю, что проект важен, я готова заниматься им бесконечно. 

К чиновникам-старожилам я относилась настороженно, но как-то на одном из тимбилдингов оказалась в паре с опытным сотрудником, нам надо было рисовать картину. Он сказал: «Спокойно, когда-то я был чертежником», и вместе мы справились. На самом деле многие из ветеранов госслужбы — чудесные люди, которые могут дать ценный совет.

Мой кабинет с массивным креслом казался мне темным. Когда люди в него заходили, они будто ниже ростом становились. Постепенно я и кабинет осветлила, и атмосфера изменилась. Секретарь говорит: люди в приемной сидят мрачные, а выходят — улыбаются. 

У всех на слуху Сергей Капков из-за возрожденного парка Горького. А таких, как Капков, в правительстве Москвы сейчас много. Руководители департаментов Алексей Комиссаров, Алексей Немирюк... Целая плеяда молодых, компетентных, людей с хорошей энергетикой. И не надо быть опытным кадровиком, чтобы это заметить. 

10/01/2013