Когда мне было 25: миллиардер Марк Кьюбан о важных уроках молодости
Поработав оператором данных, барменом и менеджером по продажам Кьюбан понял, что ненавидит типичных директоров, и создал собственный бизнес
Когда мне было 24 года, я уехал из Индианы и отправился по дороге на своем Fiat X19 1977 года выпуска. Я ехал в Даллас. В полу моего автомобиля была дырка. Мне нужно было доливать масло каждые 60 миль. Мои приятели по колледжу посоветовали мне поехать в Даллас, сказав, что там отличная погода, можно найти работу, а местные женщины просто потрясающие. Два первых утверждения я пропустил мимо ушей, но определенно услышал третье.
Но сначала вернемся немного назад. Перед этим я провел несколько месяцев в Индиане, работая в фирме под названием Tronics 2000. До этого я жил в своем родном городе Питтсбурге, где работал в банке Mellon после того, как в 1980 году в возрасте 22 лет закончил Университет Индианы. В то время небольшие местные банки еще вели всю документацию на бумаге. В Mellon было отделение, которое вводило все данные с бумаги в компьютеры. Этим я и занимался. Многие мои ровесники были просто счастливы, что они получили работу в Mellon. А мне хотелось заняться предпринимательством. Я проявил инициативу. Я отправлял записки исполнительному директору банка. Однажды я вырезал из журнала статью о том, как корпорации могут сэкономить деньги, не выплачивая социальные пособия. Он прислал мне письмо с благодарностью. Я основал нечто, называвшееся «Клуб новобранцев». Я приглашал туда руководителей банка, чтобы они в неформальной обстановке общались с молодыми служащими вроде меня, которым было за двадцать. Потом я пошел еще дальше. Я начал выпускать бюллетень. Я сообщал новости о текущих проектах. Я старался делать это с некоторой долей юмора. Мне казалось, что моему начальнику понравится моя деятельность.
Вместо этого начальник однажды вызвал меня к себе в кабинет и разорвал на части. «Ты чего, бл*дь, себе вообразил?» — орал он. Я сказал, что пытаюсь помочь Mellon заработать больше денег. Он ответил, что мне никогда не удастся обойти его или оказаться выше его, а если я попробую, то он меня раздавит. Тогда я понял, что пора оттуда убираться. Вот так я снова оказался в Индиане, а потом на дороге в Даллас.
Позже выяснилось, что это была не последняя в моей жизни стычка с начальником.
В Далласе я поселился вместе с пятью приятелями в крошечной квартире в месте, называвшемся The Village. В то время это был самый большой многоквартирный комплекс в стране, который заполнили 20-летние. Я был последним человеком, который туда переехал. У нас было только три спальни и три кровати. Я спал на полу. У меня не было ни шкафа для одежды, ни столика. Я просто складывал свои вещи в углу. Это место было настоящей помойкой, а мы его еще больше развалили. Ни у кого из нас не было денег, но зато мы развлекались вовсю. Чтобы сэкономить деньги, мы устраивали вечеринки у себя дома. Когда мы выходили в город, то устанавливали правило, гласившее, что никто не может потратить больше $20. Мы отправлялись в магазин под названием Fast and Cool и каждый покупал шампанское по $12 за бутылку. Мы ходили там, изображая миллионеров. Мы не понимали, чем хорошее шампанское отличается от плохого.
Мы платили за квартиру $750 в месяц на шестерых. Чтобы немного оттянуть время оплаты квартиры, мы выписывали чеки на имя одного из нас, а этот парень собирал чеки, открывал депозит и затем оплачивал квартиру. Однажды живший с нами сосед по имени Добби собрал все чеки и удрал из города. Больше мы его никогда не видели.
Парень, живший с нами, продавал оконные решетки в одном из самых худших районов Далласа. Другой был официантом. Еще один работал на стройке. Я сначала получил работу бармена в крутом клубе под названием Elan. Но я не хотел всю жизнь быть барменом. Я хотел начать собственное дело.
Я стоял за барной стойкой, а в свободное время искал новую работу. Я получил приглашение на интервью в компанию, которая называлась Your Business Software. Они продавали программное обеспечение для компьютеров и индивидуальных пользователей. А я как раз купил за $99 компьютер Texas Instruments и самостоятельно осваивал программирование. На них это произвело впечатление. А еще на них произвел впечатление тот факт, что я действительно был готов прочитать все руководства по пользованию программами. Я получил работу. Теперь я получал $18 тысяч в год плюс комиссионные.
Я был счастлив. Я занимался продажами и зарабатывал деньги. И, что было еще важнее, я узнавал механизм продажи компьютеров и программного обеспечения и учился создавать клиентскую базу. Через девять месяцев мне представилась возможность получить заказ на $15 тысяч от парня по имени Кевин. Я должен был получить комиссию в $1500, невероятные деньги по тем временам. Это дало бы мне возможность съехать с нашей квартиры и, может быть, завести кровать.
Я попросил своего коллегу поработать за меня в офисе. Я позвонил своему начальнику, генеральному директору, которого звали Майкл, и сказал, что отправляюсь за чеком. Я думал, он будет в восторге. Вовсе нет. Он сказал, чтобы я этого не делал. Я подумал: «Ты что, шутишь?» И решил все равно забрать чек. Я подумал, что, увидев чек на $15 тысяч, он придет в восторг.
Но когда вернулся в офис, он меня тут же уволил. Ведь я же его не послушался. Он был типичным генеральным директором, невероятно официальным, одним из тех людей, которые, кажется, всем своим видом говорят: «Ты что, не знаешь, кто я? Что я делаю?» Он изо всех сил старался правильно исполнять роль директора. Он носил правильные костюмы. Но у него был один большой недостаток: он никогда не работал. Он никогда не проявлял инициативы, ведущей к расширению продаж. К тому времени я уже понял, что «все решают продажи». Я пользуюсь этой фразой до сегодняшнего дня. Этот генеральный директор стал моим учителем, но не в том смысле, как это принято понимать. Даже теперь я вспоминаю, что он делал и всегда поступаю наоборот. И еще он внушил мне предубеждение против важных должностей. Я никогда не занимаю пост генерального директора в своих компаниях. У меня нет генеральных директоров. Я — президент.
Увольнение из той компании определило мою последующую жизнь в бизнесе. Тогда-то я и решил основать свою собственный бизнес. Мне нечего было особенно терять, и я знал, что мне надо это сделать. Мне было 25. Я пошел к тому человеку, который сделал заказ на $15 тысяч, и сказал ему, что сейчас у меня нет денег, но если он сохранит свой заказ и не потребует назад свои деньги, то я выполню работу, и это поможет мне создать свою компанию. И парень сказал: «Конечно, да»
Я основал компанию под названием MicroSolutions. Я был консультантом по компьютерам, продавал программное обеспечение, проводил тренинги и собирал компьютеры. Я писал собственные программы. Я полностью погрузился в компьютеры, изучал Microsoft и Lotus, и смотрел, что делали самые умные люди для того, чтобы у них все получалось. Я помню, как однажды мне пришлось поехать в Остин, чтобы забрать какие-то детали в фирме под названием PCs Limited. Ее возглавлял парень, который был даже моложе меня. Мы разговаривали с ним в течение нескольких часов. Он произвел на меня очень сильное впечатление. Помню, я сказал ему: «Чувак, мне кажется, мы оба добьемся успеха». Этого «чувака» звали Майкл Делл.
В тот год я решил, что MicroSolutions должна заняться местными компьютерными сетями. Мы оснащали компьютерами и сетевым оборудованием небольшие и средние по размеру фирмы. Мы были одними из первых, кто это сделал. Мы перепродавали товары TeleVideo и Novell. Так я в самом буквальном смысле заложил основу своей будущей карьеры. MicroSolutions выросла в компанию с годовой выручкой в $30 млн. Через несколько лет я продал ее CompuServe. Это дало мне возможность вместе со своим партнером Тоддом Вагнером, основать компанию AudioNet, которая затем стала . Спустя четыре года я продал ее Yahoo за $5 млрд. Ну а затем уже настала очередь Dallas Mavericks и всего остального.
Ох, едва не забыл. Несколько лет назад я получил письмо от своего старого соседа по квартире Добби. Он написал: «Мужик, как дела?» Я ответил, что не буду с ним разговаривать, пока не получу назад те $125, что он мне должен за квартплату в The Village. Он прислал мне чек. И я его обналичил.