Ольга Дыховичная: «Мы просто увидим резкое уменьшение выбора»

Кинофестиваль независимого кино «2morrow/Завтра» придумал режиссер Иван Дыховичный в 2007 году. На этом фестивале не бывает красных дорожек и пафосных вечеринок — только лучшее авторское кино со всего мира, ведущие фильммейкеры в жюри и самая продвинутая публика Москвы. В 2009 году Дыховичный скончался от рака, и  управление фестивалем взяла в свои руки его вдова Ольга. Все эти годы известной киноактрисе удавалось поддерживать «2morrow/Завтра» на изначально заданном уровне, даже несмотря на угрозу срыва киносмотра из-за отсутствия финансирования в 2014 году. В этом году фестиваль проходил с 26 по 31 января в Музее Москвы (октрылся он «Франкофонией» Александра Сокурова, удостоенного приза кинокритиков в Венеции), а с 4 по 14 февраля лучшие фильмы фестивальной программы будут показаны в ДК «Трехгорка».

— Фестиваль независимого кино «2morrow/Завтра» существует уже девять лет. Как у вас получается его финансировать?

— Наверное, сейчас – самые сложные времена, не только для нашего фестиваля, но и для всех культурных событий. И конечно, без поддержки департамента культуры Москвы и соорганизатора фестиваля, Музея Москвы, нам не удалось бы провести этот кинофорум. Так совпало, что 2016 год объявлен Годом кино – и мы выиграли тендер департамента культуры [на проведение мероприятия в рамках Года кино и культурных инициатив Москвы]. Грант департамента культуры Москвы через Музей Москвы – это примерно 2/3 нашего бюджета в этом году.

Оставшуюся треть мы собираем с помощью коммерческих партнеров, краудфандинга и Фонда Ивана Дыховичного, который и существует для того, чтобы поддерживать культурные инициативы в области молодого независимого авторского кино. Финансирование через краудфандинговую платформу Planeta.ru мы привлекаем второй год. В этом году наш запрос меньше прошлогоднего — мы попросили поддержать отдельную программу Je suis un Autre ( «Я – Другой»), она полностью покрыта за счет краудфандинга. В 2014 году проведение фестиваля было под угрозой срыва, поэтому и масштаб краудфандингового проекта был соответствующий (В ноябре 2014 года на Planeta.ru было собрано около 1,3 млн рублей, в  январея 2016 года — более 350 000 рублей. — Forbes.). Но краудфандинг – это не только деньги, это еще и обратная связь со зрителем, что по важности сопоставимо с деньгами.

— А Фонд Ивана Дыховичного финансирует [основатель компании «Цезарь Саттелит», продюсер и друг Дыховичного] Леонид Огарев?

— Это частные пожертвования, которые чаще всего приходят от друзей Ивана.

— И какой у вашего фестиваля бюджет?

— В разные годы по-разному. В лучшие годы бюджет был около 15 млн рублей, сейчас — немногим больше трети от этой суммы. Основная часть бюджета — это оплата фильмов, их перевод, субтитрирование, привоз гостей.  В этом году мы представили около  50 иностранных фильмов. Фестиваль — это система альтернативного проката, и в Европе она достаточно жесткая, независимые продюсеры зарабатывают как раз на screening fee (плате за авторские права для фестивалей). Мы сами [Дыховичная и режиссер Ангелина Никонова] независимые продюсеры, и хорошо понимаем это. Когда фильм нашей компании «Портрет в сумерках» был выпущен в 2011 году с бюджетом около $20 000, мы как раз смогли его окупить за счет фестивальных сборов. А если это фильм, побывавший на таком большом кинофестивале, как Каннский или Венецианский, или вообще вошедший в тройку-пятерку лучших фильмов на большом фестивале, оплата авторских прав достигает даже €2000 за два показа, фильма менее громкого — €600-1000 за те же два показа.

Конечно же, мы объясняем нашу экономическую ситуацию, просим идти нам навстречу. Нам помогают посольства – в этом году посольство Израиля, «Гёте-институт», который привез Изабеллу Штевер. Иногда люди помогают не деньгами, а какими-то услугами: у нас есть отели, которые дают большие скидки, типография, переводчики, которые идут навстречу, есть волонтеры – ведь в постоянной команде фестиваля всего пять человек, а в момент фестиваля 10, я больше не знаю таких примеров в Москве. В общем, есть люди, которые идут навстречу авторскому кино.

— А билеты?

— Сейчас стоимость билетов — 250-300 рублей, ниже рыночной за регулярный показ в обычном кинотеатре. Это  правильно: фестивальное кино – это часто новые имена, новые фильмы. Одно дело, когда человек платит 500 рублей и идет на фильм Тарантино – он хоть как-то может гарантировать свои ожидания, и другое – когда впервые видит в программе имя бразильского режиссера. Была бы возможность идти на большие скидки, мы бы это делали. Тем не менее, деньги сейчас обесценились, и за 200 рублей, мне кажется, уже трудно купить и чашку капучино в московском кафе.

— Сборы за билеты поступают фестивалю, вкладываются в какие-то новые культурные проекты?

— Так как основным организатором фестиваля выступает Музей Москвы, мы выступаем только как люди, которые выполняют заказ. Это условие государственного контракта, который мы выигрывали в честной конкуренции. Соответственно, деньги остаются в музее и идут на его развитие.

— У вас в программе ведь есть и такие авторские фильмы, которые уже закуплены прокатчиками.

— Да, их немного, и мы их определяем в категорию гала-премьер — выпускаем на свой экран за пару месяцев до выхода в официальный прокат. Это, например, картина «Больший всплеск» с Тильдой Суинтон и Райфом Файнзом – всем зрителям рекомендую бежать на нее, когда начнется прокат: это ремейк фильма «Бассейн» с Роми Шнайдер и  Аленом Делоном, но совершенно неузнаваемый, неожиданный и тем замечательный. Есть аргентинский фильм «Клан», есть фильм «Франкофония» легендарного российского режиссера Александра Николаевича Сокурова. Это всем удобная кооперация, когда в рамках фестиваля проходит премьера, освещается журналистами и приветствуется зрителями,  а через пару месяцев фильм выходит в кинотеатрах.

— Такая система дает вам какие-то скидки на screening fee?

— Это по-разному, все зависит от договоренности с каждой конкретной студией.

— А французская комедия «Асфальт» [один из хитов внеконкурсной программы Канн-2015, собравший полный зал на «2morrow»] в российский прокат выйдет?

— Нет, и это безумно жалко. К сожалению, независимые дистрибьюторы уходят с рынка из-за подорожания евро. Сложные экономические условия сокращают количество маленьких компаний, которые прежде рисковали, закупая дорогие картины для российского рынка (а они дорогие), но тем самым развивали киноиндустрию. На больших компаниях, которые показывают голливудские и европейские блокбастеры, этот кризис, наверное, не так скажется, как на среднем сегменте. И мы просто увидим резкое уменьшение репертуара и выбора. Это факт. Поэтому в момент кризиса у фестиваля появляется еще больше задач и целей – продолжить коммуникацию зрителей и авторского кино. Они без друг друга просто не смогут существовать.

В прошлом году у нас вместе с аккредитованной прессой и гостями было порядка 20 000 посещений. Предполагаю, что фестивальный зритель редко приходит на один фильм. Я часто вижу людей, у которых в каталоге отмечено по три-пять фильмов, которые покупают в кассах билеты сразу на несколько картин – и это здорово, это отличная возможность зафиксировать современный контекст.

— Я вот видела после одного из показов двух зрителей, которые, чтобы не покидать своих мест, ели домашние бутерброды и паштет металлической вилкой из банки – видимо, засели в зале с утра.

— Да, есть люди, которым важно смотреть фильмы с любимого места, прямо перед экраном, чтобы их ничего не отделяло от кино (улыбается).

— В этом году зрителей на фестивале больше, меньше, столько же,  как прошлом?

— Думаю, что получится не меньше. Сейчас наш большой зал вмещает 300 мест. Хотелось бы, чтобы он был чуть больше, но при архитектурных и технических  возможностях здания это предел. На гала-премьеры билеты закончились за неделю до фестиваля, и мы получали постоянно запросы от зрителей – можно ли повторить какой-то показ, увеличить квоту на билеты. Все, что можем, мы делаем. В этом году вот впервые удалось организовать повторные показы 10 фестивальных фильмов в ДК «Трехгорка», новом модном кластере Москвы, с 4 по 14 февраля.

— Как ваш фестиваль будет развиваться дальше?

— Я очень рада, что в прошлом году нам удалось запустить образовательный проект – киношколу «2morrow», которой руководит Ангелина Никонова. Наша платформа должна состоять, конечно же, из показов кино, которое в силу разных причин не доходит до экранов больших кинотеатров, из образовательных программ, чтобы передавать инструментарий для производства независимого кино. Еще недавно не для всех было очевидно, что дебютное кино должно быть  малобюджетным. За деньги может снять не то чтобы любой, но многие – а вот чтобы замотивировать команду работать за идею, за проект, нужны настоящие режиссерские качества и талант. Если дебютант проходит проверку в таких экстремальных условиях, оттачивается и его мастерство, и внятная мотивация – зачем тебе снимать кино. Так как у нас [с Никоновой] как у кинематографистов такой опыт есть и с первым фильмом, и со вторым, «Велкам хом», который снимался в Нью-Йорке примерно в тех же условиях, мы поняли, что это не чудо, а определенный рецепт – и Ангелина, у которой есть база в виде американского кинообразования, этот опыт передает.

Американское кинообразование устроено более практично, чем то, которое дают в киношколах российской традиции. У нас это скорее мировоззренческое образование,  основанное на влиянии личности мастера на своих студентов, а в Америке оно заточено на то, чтобы ты всегда оставался в профессии как сценарист, режиссер монтажа, режиссер жанровых фильмов, даже если не станешь большим автором. Соответственно, и наша киношкола нацелена на передачу таких практических знаний.

Я очень надеюсь, что у нас сложится региональная программа. Есть партнер в Новосибирске – кинотеатр «Победа», ведем переговоры с Екатеринбургом. Для нас очень важно выйти в живое общение с российскими регионами.

Мы ищем, безусловно, и коммерческих партнеров. Надеюсь, что в 2016 году появится какая-то определенность. Не появится больше денег в культурных инициативах, но появится определенность с тем, сколько денег есть. В 2014 и 2015 году, мне кажется, у всех была какая-то тревога, предчувствие, которое не позволяло людям принимать решения. Фестиваль действительно вызывает интерес, но общая тревожность влияла на все. Мы открыты к сотрудничеству с технологическими компаниями, так как хотим показать, как кино может работать с новейшими технологиями. Следующий фестиваль – дай бог, чтобы он состоялся – будет юбилейным, десятым. Это дело, которое начинал Иван, и для меня крайне важно, чтобы фестиваль жил.

Автор: Ольга Проскурнина